Дорогие эпидемиологи! Вы своими креативными дизайнерскими идеями выносите мой мозг. Поэтому эта необязательная глава посвящается вам.
6.
Молодоженам повезло: кучера к праздничному столу не допускали, поэтому он был не столько зол, сколько голоден. Первым же делом Миччет остановил повозку у лавки знакомого пекаря и скупил со скидкой всё, что осталось под вечер. С господами слуга охотно поделился корзиной пирожков, кувшином сладкой воды и несколькими листами лубочных картинок, которые можно было просмотреть, а после использовать как салфетки. Ну, или сразу разложить на них еду.
Скиль сняла тяжелые башмаки, забралась на сидение с ногами и цапнула первый попавшийся пирожок.
- Это что? – спросила она, разглядывая начинку.
Йер принюхался.
- Похоже на ливер с луком, - оценил он. – Считается неблагородной едой. Дай мне тоже такой!
- А вкусно, - Скиль моментально проглотила «мужицкий пирог» и принялась за другой. – Ага, этот с тыквой, я узнала. Вот не люблю я тыкву, а тут хорошо получилось. Никогда в жизни не была такой голодной, мне всё-всё нравится!
Она выбрала круглую булочку, надкусила, и по губам тут же потекло ярко-красное варенье. Девочка смеялась, пытаясь одновременно жевать и облизываться. Йер зажал свой пирожок в зубах и поспешил жене на выручку, чтобы варенье не заляпало единственное доступное платье. Он сунул лубок прямо под подбородок Скиль как раз вовремя: большая липкая клякса украсила нос Простачка. Девчонка еще больше развеселилась:
- Верно мне говорили горничные – после брачной ночи всегда страшно хочется есть.
- Ха! – Йер мог бы высказаться на эту тему подробнее, но пирожок мешал. Пришлось жевать с неприличной поспешностью.
Тут новобрачная заметила, наконец, картинку.
- А что тут нарисовано? Уродцы какие-то. Ничего не понимаю. И написано как-то неправильно. Можешь перевести на нормальный язык?
Школяр посмотрел на лубок и в очередной раз за сегодня покраснел от смущения: то был недельной давности выпуск знаменитых «Развесёлых приключений Азадобля, магистра Любовных чар». В сундучке Йера в дормитории бережно хранились предыдущие десять листов.
- Нннуу... Если в общих чертах, то вот этот, белобрысый горбун, он же Купчина, не может поладить с женой. И нанимает специального мага, который знает любовные заклинания. А маг со своим слугой Простачком этим пользуются, - как можно общее пересказал сюжет школяр.
- А почему они на одной картинке изображены по нескольку раз? Это заклинание может размножать людей?
Йер фыркнул, разглядывая лубок – история действительно заканчивалась успешным размножением, впрочем, как и все приключения Азадобля.
- Нет, это просто такой стиль рисования. Осиная бумага хоть и дешевая, но тоже цену имеет, поэтому, чтобы экономить место, всю историю изображают сразу единым рисунком. Некоторые художники ставят отбивки между сценами, другие разделяют цепочкой слов, а третьи, как здесь, вообще не обращают внимания на такие мелочи. Главное, чтоб было весело.
Скиль еще немного повертела картинку, чуть сдвинув брови:
- Не очень-то смешно, по-моему.
- Может, выпуск неудачный? – студент забрал бумажку и выбрал для девочки другой лубок, с «Модной гусыней Мокролапкой». – В конце концов, это тоже развлечение для простонародья, нам с тобой полагается другие картины разглядывать.
- Нам много чего полагается, - буркнула Скиль, - но мы же никуда не спешим, да?
Йер пожал плечами.
За городом они еще успели полюбоваться отсветом заката на кочанах и тыквах, потом поля закончились, и потекла сероватая в вечернем сумраке пустошь. Перламутровые облака постепенно наливались свинцом, небо прокололи несколько ярких звездочек, но скоро исчезли в тучах. По крыше повозки начали постукивать редкие капли дождя.
Йер зажег лампу и подвесил на специальный крюк под потолком. Лампа сильно раскачивалась, отбрасывая жутковатые тени. Скиль следила за ней как кошка за мотыльком. В её глазах огонек отражался золотыми искрами, а иногда Йеру даже казалось, что зрачки юной супруги становятся узкими черными полосками. Правда, не вертикальными, а горизонтальными, как у козы. Или газели. Да, наверное, газель будет более уместно, чем коза, по отношению к жене, решил студент и уже совсем было собрался отвесить комплимент, но тут повозка содрогнулась и замерла. Кучер постучал кнутовищем в крышу:
- Приехали, молодые... господа. Берите вещи и бегом в дом, скажите там этим слепым курам, чтоб ворота отворили. Я не собираюсь бросать хозяйское имущество на дороге.
- За кого он меня держит? – шепотом возмутился Йер, но послушно подхватил два мешка и кожаный сундучок Скиль.
Девушка благодарно кивнула и в ответ набросила себе на плечо ремень школярской сумы. Супруги выскочили в кромешную тьму. Под ногами гадко чавкала глинистая грязь, дождь начал обрабатывать волосы и плечи, а кругом видны были лишь большие и не очень большие черные пятна на темно-сером фоне. Скиль сориентировалась быстрее:
- Иди ко мне, тут, похоже, калитка. Закрытая, правда.
Йер двинулся на голос и, действительно, нащупал дверцу. По опыту он знал, что в трактирных калитках обычно есть небольшое окошко, через которое можно просунуть руку и отодвинуть засов. Но тут ничего похожего не нашлось, поэтому студент решил задачку незаконным методом: перелез через плетень, цепляясь за колышки мешками, убедился в отсутствии собак и прочих охранных тварей, потом открыл сразу и калитку, и ворота. Кучер ответил из темноты довольным урчанием – похоже, он отлично видел и без света. Повозка въехала во двор, а молодожены побрели рядом, чтобы не споткнуться о какое-нибудь ведро или колоду.
Шагов через пятнадцать Йер заметил слабый лучик. Подойдя еще чуть ближе, студент опознал стену дома, закрытые ставни, за которыми горела свеча, и дверь. Разумеется, запертую. Не желая дожидаться милостей отцовского кучера, Йер начал колотить в дверь кулаком и ногой.
Стучать пришлось долго. Настолько долго, что даже Миччет успел вернуться. Обозлившись, он обрушил шквал ударов на ставни, и вот тут-то в доме послышалось какое-то оживление. Глухой гнусавый голос обложил незваных гостей бранью, в потоке которой Йер выделил несколько значимых слов:
- Какого... вы козлы или идиоты?.. не видите, написано на воротах – тут зараза! Куда прёте, придурки... коли не отворяют, значит, вы тут ... не сдались!
- Ого, - пробормотал кучер. – А я уж лошадь распряг. Вот не свезло-то, демонская сила! Ладно, студент, давай-ка обратно в повозку, больше, чем есть, уже не промокнем. В поле заночуем.
Йер послушно подхватил мешки, но тут Скиль положила руку ему на плечо:
- Эй, ты же лекарь! Хоть спроси, что у них там стряслось, вдруг всё не так страшно? Ужасно не хочется спать в мокрой одежде на короткой лавочке.
- Спятила, да?! По-твоему, лучше в заразном дому ночевать?
- Ты врачебную клятву давал!
- А вот и нет! – парировал Йер. – Клятвы дают, когда диплом бакалавра получают, мне до этого еще год учиться.
Девушка, судя по громкому плюху, топнула ножкой:
- Я не знала, что мне в мужья трус достанется. Как же ты со мной жить собрался, когда простого больного боишься? Ну Йер, ну миленький, ну сделай что-нибудь, ты ведь такой умный!
Проклиная упрямство благородных дам, студент буркнул:
- Мужик, кто у вас захворал? Какие симптомы?
- Чего? – Человек за дверью явно не понял такого любопытства. – Тебе какое дело, моль драная? Пошел вон, пока не подцепил лихоманку!
- Я медик, - еще тише проговорил школяр, - хочу знать, с чем имею дело. Мало ли что, вы тут слишком близко от города, вдруг мне придется в гильдию ехать, объявлять чрезвычайное положение и карантин?
- Слушай, парень, я таких умных словей не знаю, - голос стал еще гнусавее, - но если только ты мне голову морочишь, я тебе ... оторву ... запихну ... и заставлю ... и сожрать!
Скиль захихикала, Йер почему-то обиделся на это больше, чем на грубые речи мужика.
- А ты, дорогая, всё равно пока пойдешь в повозку! – мстительно сказал он. – Миччет, отведи госпожу... и захвати мешки, они мне уже хуже репы надоели. Скиль! Сумку мою отдай. Всё, уходи, чтоб ни ногой сюда, пока не позову.
Собравшись с духом, школяр еще раз постучал в дверь и снова подтвердил, что он медик. Стукнул засов. Нехотя человек с гнусавым голосом приоткрыл створку, но гостя впустить не спешил.
- Выкладывай, кто болен, чем болен, когда заболел, - устало скомандовал Йер. – И насколько всё плохо.
- По первости, похоже, купчина заболел и его слуга. Наверняка подцепили заразу на побережье и домой поехали, думали, тут их наши лекари на ноги поднимут. Только не успели – до нашего постоялого двора вчера добрались и слегли. Мы кабы знали, так нипочем бы не приняли, но их Шларка встречала, хозяйская дочка, она по малости лет не заметила, что гости больны. А потом уж не выкинешь на дорогу, толку не будет. Вот, Шларка следом занемогла, тоже как пошла шататься, да кровь из носу, да жар, да пот градом, а после вообще упала и ума лишилась. Лежит вон, песни поет да плачет. Потом мальчишка, который коней обхаживает, тоже слег. А нынче с утра хозяйка свалилась, днем повар, вечером хозяин, так что я тут один, похоже, еще двигаюсь.
- Все пока живы? – уточнил студент.
- Стонут, орут – стало быть, живы.
- Ну, тогда еще не так всё плохо. Раз уж купец несколько дней протянул, так и у хозяев твоих шанс есть. Ты девчонку можешь к окну поднести? Я на нее со двора гляну, чтоб в дом лишний раз не ходить.
Дверь захлопнулась. Йер перебрался к ставням, стараясь держаться поближе к стене – там меньше капало. Мужик попался обстоятельный: открыв ставни, он выставил на подоконник аж две масляные лампы, чтоб стало посветлее, а потом уже отправился за хозяйской дочкой. Школяр порылся в суме и вытащил шкатулку спешного осмотра. Полгода назад он вбухал в нее плату за целый месяц дежурства в городском морге, но считал, что затраты уже вполне окупились пользой.
- Вот она, Шларка, - представил больную слуга и осторожно вытянул руки с легкой ношей к окну.
Девочке на вид было лет семь-восемь, светлые волосенки, мокрые от пота, облепили красное лицо, рубашка прилипла к телу, ладони то и дело сжимались-разжимались.
- Ой, драконики, драконики летят! – пискнула Шларка, уставившись безумными глазами в потолок. – Кусаются! Ой, Матуня, они кусаются, больно, больно! Матууууня, спаси меня!
- Тшш, я здесь, малявка, - мужик неожиданно ласково чмокнул девчонку в ушко, - никто тебя не обидит, парень только глянет, и всё, пойдем баиньки.
Йер натянул перчатки из пропитанного ароматической смолой льна – мастер Паструм утверждал, что они хорошо предохраняют от заразы – и поймал ручонку Шларки. Пульс был частый, жар не самый сильный, но неприятный. Школяр кольнул тонкий палец иглой, выдавил каплю крови на смотровое зеркальце и засек время. Разноцветные камни начали менять оттенки, повествуя о составе жидкости. Йер знал наизусть примерно двадцать комбинаций, которые означают смертельные заразные болезни, а также помнил мудрые слова своих учителей: «Если зеркало и не показывает известной вам хвори, это не значит, что перед вами не может быть хвори неизвестной. Всегда будьте настороже!» На сей раз камни не показали ни чумы, ни холеры, ни иного жуткого мора, зато пробудились нефриты и хризопразы, свидетельствуя о присутствии в крови яда.
- Опа, - пробормотал школяр. – И чем это мы тут траванулись? Эй, Матуня, или как там тебя! Покажи мне ее лицо поближе.
Мужик осторожно смахнул волосы со лба девочки и почти положил ее голову на подоконник. Йер увидел сильно покрасневшие белки глаз, раздраженные ноздри, полопавшиеся распухшие губы и мелкую сыпь на щеках. Он взял лоскуток, смочил его под дождем и сунул в ноздрю ребенка. Шларка захныкала, попыталась выдрать тряпочку, но Матуня успел перехватить обе ручонки.
На сей раз другое зеркальце исследовало содержимое носа больной. Йер не часто прибегал к этому стеклышку, поэтому достал из шкатулки еще и таблицу условных обозначений. Приплясывая в луже от холода, он считывал показания зеркала и пытался найти нечто похожее на схемах.
- Я тебе так скажу, - сказал школяр, наконец, - похоже, тут какой-то летучий яд. Ну, или что-то вроде яда, не самого смертоносного для людей, но препакостного. Вы крыс не травили, часом?
- Вот еще. У нас шесть кошек-мышеловок, нам иное ни к чему.
- Ну тогда... – Йер задумался, перебирая варианты. – А что купец привез? Может, у него как раз какой-нибудь противокрысиный порошок просыпался? Сам нюхнул ненароком, и все, кто ему помогал, тоже попали.
- Не, он бы яд с этим товаром не взял, у него припасы для поваров. Примерно дюжина мешков морской копченой соли да горшки с пряностями, - сообщил мужик. – Ничего опасного, я в молодости на юге жил, там редкое блюдо без таких специй обходилось. Ох, я бы сейчас баранинки-то с нечарским перцем навернул! Знатная штука!
- Не знаю, не знаю, - Йер сейчас мечтал скорее о кружке чего-нибудь горячего, чем о еде. – Схожу-ка я на конюшню, посмотрю купеческий воз...
- У него фургончик с холщевой крышей, - уточнил Матуня.
- ... вдруг что замечу, - закончил мысль студент. – Лампу можно одолжить?
- Только не урони там. Не хватало мне еще и пожар тушить.
С лампой двор приобрел чуть более ясные очертания. Конечно, большую часть света скрадывал дождь, но Йеру с первой попытки удалось отыскать конюшню. С одной стороны к стойлам примыкал длинный навес на столбах, под которым держали телеги и фургоны гостей. Студент сразу опознал отцовскую повозку, но назло жене сначала занялся имуществом незнакомого купца. Утерев сопли, он заткнул нос затычками из пропаренного мха – такими часто пользовались школяры, работая в морге. Радуясь уже тому, что под крышей не каплет, Йер принялся обследовать фургон. Запах копченой соли проникал даже сквозь мох и приятно дразнил напоминаниями о гороховом супе, окороке или запеченной рульке. Ворочать тяжеленные мешки не хотелось, и школяр попытался наугад просунуть руку вдоль стенки. Но в перчатках пальцы ничего не чувствовали. Потыкав туда-сюда, Йер принялся разглядывать руки под светом лампы: кажется, на ткани остался красноватый налет, вроде кирпичного.
- Поди пойми, чего он туда насыпал, - пробормотал школяр.
На всякий случай, Йер подставил руки под струю воды, стекавшую по желобу, и долго тер перчатки, надеясь избавиться от неизвестной грязи. За таким ненапряжным делом хорошо думалось. Студент мысленно перебирал страницы справочников и пособий по составлению различных убойных смесей в домашних условиях. Если принять на веру слова местного работника, что купец вез исключительно пищевые продукты, то возможно, какая-то из трав, просыпавшись, вступила в реакцию с солью и породила новое, теперь уже ядовитое соединение. А что из съестного плюс съестное вдруг может стать несъедобным? Память ответа не давала, и Йер с отвращением понял, что мешки все-таки придется сдвигать, иначе до таинственного рассадника порошка не добраться.
Тут ему пришла в голову мысль позвать на помощь Миччела – в конце концов, кто из них двоих слуга? Сотворив для храбрости отвращающий знак, молодой человек решительно подошел к своей повозке и свистнул. Кучер, дремавший на крыше, недовольно заворчал, закашлялся, но полез вниз. Ступив на запятки, он неловко подвернул ногу и рухнул в сено, однако вместо ожидаемой брани Йер с удивлением услышал какое-то младенческое бульканье. Юноша со страхом поднял лампу и вгляделся в Миччела. По усам кучера текла кровь, глаза пересекали красные полосы полопавшихся сосудов. Слуга мычал что-то неразборчивое и тер, тер лицо большими мозолистыми кулаками.
- Скиль! – Йер рванул дверцу повозки.
Его жена сидела, все так же поджав ноги, и смотрела на игру света в грязной лампе. Кровь из носу у нее, благодарение небу, не шла, но и воспринимать действительность девушка явно не могла. Больше всего это напоминало действие одной дурман-травки, которую покуривали некоторые из студентов университета.
- Да чтоб вас всех! У меня ж никаких зелий на всю толпу не хватит! – завопил школяр.
Он выудил из сумы еще пару затычек и насильно впихнул их в ноздри Скиль. Та не сопротивлялась. Потом Йер сбегал и намочил злополучный головной платок, промакнул лицо девушки, стараясь не тереть, повторил процедуру еще несколько раз, пока Скиль не начала подавать признаки сознания. После этого студент натянул ей на руки еще одни тряпичные перчатки и громко, доходчиво несколько раз повторил:
- Не чесаться! Не трогать открытую кожу! А лучше всего, выйди под дождь, пусть он сам промывает всё, что налипло. Ты поняла?
- Угу, - получил он, наконец, ответ. – Что тут такое происходит? Мне показалось... какие-то золотые мухи летали.
- У тебя просто бред от отравления какой-то пакостью, как и у всех остальных, - сообщил Йер. – Потому что надо не геройствовать, а делать так, как нормальные люди – уезжать от заразного дома подальше и сообщать городским лекарям. Осталась – вот и получила.
- Не понимаю. Мы же не ели тут ничего... и не пили.
- А оно в воздухе летает, дорогуша. Какой-то порошок вон из того фургона просыпался. Я надеялся, что Миччет мне поможет мешки снять, да он тоже нанюхался до поросячьего визга. Ничего, потерпи, я попробую сам справиться. Главное, не три глаза и не трогай лицо. И никогда, никогда больше не бери меня на «слабо», женщина!
Скиль потерянно кивнула, бросила короткий взгляд на лампу под потолком повозки и вздрогнула от каких-то неприятных воспоминаний.
Разумеется, в одиночку разгрузить фургон Йер бы нипочем не смог. Поэтому он вернулся к дому и, не особо колеблясь, забрался через окно внутрь. В конце концов, если там горел свет, значит, это либо комната Матуни, либо караулка, и в любом случае, мужик туда придет.
- Матуня! – громким шепотом позвал школяр. – Где ты там?
Он высунулся в темный коридор и сразу заметил мерцающий огонек свечи наверху лестницы. Йер постучал по двери и еще раз позвал. Матуня перевесился через перильца, на лице его было написано несказанное удивление.
- Парень, ты зачем сюда забрался? – тоже шепотом, но куда более громогласным, осведомился мужик. – Заразишься ведь, отравишься!
- Похоже, яд у купца из фургона просыпался, - отмахнулся Йер, - а через него и через повозку попал на всех, с кем гость пообщался. Может, погладил девочку по голове или руку пожал – вот и пошла гулять болячка. Сейчас самое время добраться до источника и убрать порошок, пока дождь идет, мокрый-то, он никуда дальше не полетит. Пойдем, поможешь мешки передвинуть!
Матуня немного посомневался, потом как-то робко спросил:
- А ты мне такие рукавицы дашь? Чего-то боязно голыми руками за всякую дрянь хвататься.
- Мои на тебя не налезут, но ты возьми любые, какие найдешь, потом просто вымоешь в проточной воде. Все равно, тут придется кучу вещей перестирать… и людей.
Когда Матуня раздобыл себе перчатки (не иначе как у хозяина позаимствовал, уж больно хороша была кожа), отважные борцы с отравой пошли ворочать копченую соль. Мешки были тяжеленные, соль хрустела, аппетитные запахи заставляли желудок подвывать, но школяр крепился из всех сил. Когда шестой куль упал на землю, на дне фургона показались горшки с пряностями.
- Вот дурак, кто ж такие тонкие в дорогу берет? – подивился Матуня. – Да еще вниз поставил. Конечно, мешками могло и раздавить. Под это дело надо ларь брать или бочки, туда все горшки убрать, тогда и…
Не вслушиваясь в рассуждения помощника, Йер поставил фонарь поближе и принялся осторожно доставать глиняные сосуды. Горшочки были запечатаны по всем правилам, снабжены этикетками и оплетены какой-то лозой. Пришлось повозиться, сдвигая оплетку и убеждаясь, что стенки целы. Повезло на четвертом горшке – трещина обнаружилась чуть ниже горловины, причем видно, что дыра в сосуде была давней, просто ушлый продавец заклеил ее рыбьим пузырем и прилепил сверху тряпочку с надписью «Арчхой». Видимо, в дороге от тряски или тяжести мешков пузырь лопнул.
- Что это такое – «арчхой»? – спросил Йер.
Матуня хмыкнул:
- А, то у нас называется шаманским перцем. Забористая штука, идет в горячие напитки и в красные соусы к…
- Мужик, не увлекайся, - попросил школяр. – Мне бы знать, насколько он вредный. Можно ли им просто так отравиться?
- Нет, конечно! – возмутился любитель острых блюд. – Это отличный перец, чистое золото. Только вот его в этом горшке столько, что всему городу на три года хватит. Знаешь, как правильно держат арчхой? В медном, вот таком малюсеньком кувшинчике с двумя горлами. Когда надо, снимают пробку с узкого горлышка, опускают сухую соломину, и вот сколько налипло, столько на одну порцию и берут. Больше нельзя – говорят, духи могут обидеться.
- Угу, похоже, уже обиделись, - пробормотал Йер. – Посвети мне, я должен в книге посмотреть.
Он вытащил подаренный травник и поискал по указателю. Арчхоя там не оказалось, зато, к несказанному облегчению, студент обнаружил там шаманский перец.
- Люблю шпаргалки! – Йер радостно зашелестел страницами. – Баронесса, вы просто прелесть! Эй, Матуня, глянь на картинку, похоже?
Мужик пожевал губами и кивнул:
- Вроде как. И чего там пишут? Рецепты какие-нибудь?
- Да, как же. Пишут, что в давние времена эту штуку использовали малограмотные ведуны, чтобы побыстрее входить в транс… ну, чтобы предсказывать будущее или с покойниками разговаривать, понятно? Это уж в нашем веке какой-то дурак додумался использовать арчхой как приправу, голову бы ему оторвать, кулинару хренову.
Матуня поднес к лицу ладонь, перепачканную чуть влажным молотым перцем:
- Выходит, если я сейчас лизну, я будущее увижу? Во забава-то!
Он было высунул язык, чтобы немедленно осуществить свою затею, но Йер успел дать ему по руке:
- Стоять! Прежде чем шаманить, подумай о хозяевах! О девчонке этой, Шларке, подумай: если ты тоже начнешь драконов ловить, она ведь без ухода умереть может! Прекращай, мужик, как будто и без тебя забот мало.
- Нуууу… тоже верно, - вздохнул Матуня и пошел смывать соблазн.
- У вас в хозяйстве какая-нибудь смола есть? Надо чем-то дыру замазать, чтоб еще больше не просыпалось. А еще лучше, большой горшок, чтоб этот целиком туда влез, тогда сверху крышку запечатаем, будет надёжнее.
- Из-под солений только.
- Да какая разница! Только бы без трещин.
На поиски вара и другого горшка ушло примерно столько же времени, сколько на разгрузку мешков, и когда Йер закончил размазывать черную липкую массу по стыку крышки, дождь стих, а небо быстро побледнело.
- Вот демоны, всю ночь провозился, - вздохнул школяр. Он чувствовал себя преотвратно и только робко надеялся, что одежда была достаточно плотной и мокрой для проклятого перца. Не хотелось бы свалиться под самый финал подвига.
Йер и Матуня вышли из-под навеса. Матуня хозяйственно затушил лампу:
- Светает. Нечего масло переводить.
Студент покорно кивнул. Сейчас ему предстояло спешным образом вернуть разум своему кучеру, а это дело требовало куда больше сил, чем оставалось.
- В общем, так, - сказал он, потягиваясь и снимая плащ. – Работы тебе на ближайшие дни хватит. Ты, как человек, к перцам с детства приученный, сегодня побудешь прачкой. Есть тут поблизости речка или ручей? Надо собрать всю одежду, в какой вчера-позавчера ходили, все белье постельное и нательное и прополоскать в проточной воде. Хорошенько прополоскать, чтоб ни крупинки не осталось. Своё тоже не забудь, ты сегодня больше всех в арчхое извозился. Вообще, чего время тратить, снимай сразу, пока стесняться некого. А заметят – скажешь, что у них бред перечный был.
Оба разделись догола и за плетнем несколько раз окатились водой из колодца. Йер тут же окоченел, а Матуня, похоже, к таким упражнениям был привычен. Пока студент, стуча зубами, выковыривал из носу размокшие затычки, его напарник с посвистом собрал свою одежду в ведро и поволок куда-то в заросли орешника. Йер кое-как скатал в плащ штаны и праздничный камзол, обмотал поверх рубахой, рассудив, что она должна была остаться самой чистой, а после отправился к повозке.
Миччет валялся в отключке там, где упал. Школяр постучал в дверцу:
- Это я, Скиль. Только не смо…
Дверца распахнулась, и девушка уставилась на голого мокрого мужа. Её глаза расширились настолько, что Йер даже испугался.
- Не смотри, говорю! Лучше найди мне сухую одежду, хоть исподнее. Я тут скоро околею от холода.
Скиль сморгнула, исчезла в глубине повозки и через несколько минут просунула в приоткрытую дверь робу ученика-аптекаря:
- Это подойдет? Я не знаю, где искать штаны.
- Потом сам разберусь, - проворчал Йер, ныряя в спасительное тепло шерстяного балахона. – Ладно, я уже почти закончил, сейчас Миччета раздевать буду, так что не вылезай и не подглядывай.
- Больно надо, - донеслось из полумрака. – А вот эти пробки из носа можно вынуть?
- Только когда уедем подальше. Тут всё пропахло ядовитым перцем, фургон-то совсем рядом стоит.
Вытряхнув кучера из одежды, он сел на бочку, чтобы еще раз при мутном утреннем свете перечитать описание арчхоя. Потом достал ступку, несколько пузырьков с ингредиентами , мерные ложки и чашку, привычным ходом влез в дом через окно и отправился на кухню готовить отвар. Матуня застал молодого лекаря, когда тот уже сцеживал мутную жидкость в кувшин.
- Постирал?
- Пока только своё, - сознался мужик. – Сейчас пойду Шларкины вещи собирать.
- И её можешь тоже на речку прихватить, девочку надо отмыть как следует. Молоко свежее есть?
- Только топленое. С вечернего удоя привезут на рассвете, тут одна баба торгует…
- Вот как привезут, - перебил Йер, - так отмеришь пинту, согреешь не до кипятка и прямо туда, в молоко, нальешь пять ложек отвара. И сразу заставь девчонку выпить как можно больше, в идеале вообще всё. Взрослым дашь по десять ложек на пинту. Запомнил?
- Не дурак небось, - обиделся Матуня.
- Как силы будут, всех тащи на речку и отмывай добела. Куры в хозяйстве имеются? Собери яйца и желтком волосы промывай. Мокрой тряпкой по дому пройдись, потом тряпки все эти сожги от греха подальше. В общем, чистить, чистить и чистить, чтоб в воздухе ни крупинки перца не осталось. А мне дай, что ли, топленого, попробую своего кучера поднять. Как он есть свежеотравленный, так, может, и топленое молоко сгодится?
Матуня нырнул в погреб и появился оттуда с большой корзиной снеди. Два кувшина, покрытые запеченой корочкой, были обложены колбасой, сосисками и мочеными яблоками. Матуня добавил к этому еще и половину пшеничного хлеба:
- Держи, парень. Ты не злись, что я ночью тебя послал, просто боязно было одному.
Йер скептически окинул взглядом здоровенного мускулистого детину и постарался проглотить улыбку. Просто кивнул в ответ.
- Если Миччета подниму, то на ближайшей почтовой станции пошлю гонца к нормальному лекарю, - пообещал он. – Так-то, думаю, все должны теперь за два-три дня оправиться, но девчонка уж больно хлипкая, пусть ее еще разок посмотрят. Найдешь пару кругляшей для дипломированного медика?
- Ради Шларки-то? Сыщу как-нибудь, - мужик улыбнулся. Зубов у него явно не хватало. – Так я пойду к ней?
- Угу. Удачи!
- И тебе, парень.
Йер, спотыкаясь под тяжестью корзины, побрел под навес.
Облитый молоком и водой голый кучер стал подавать признаки разума только с пением петухов. Со стоном Миччет перевернулся на живот, взвыл, когда острые соломинки впились в чувствительные места, и открыл все еще красные воспаленные глаза. На шум из повозки вылетели рубаха и подштанники, а женский голосок полушепотом сообщил:
- Одевайся потише, пожалуйста. Мой муж спит.
6.
Молодоженам повезло: кучера к праздничному столу не допускали, поэтому он был не столько зол, сколько голоден. Первым же делом Миччет остановил повозку у лавки знакомого пекаря и скупил со скидкой всё, что осталось под вечер. С господами слуга охотно поделился корзиной пирожков, кувшином сладкой воды и несколькими листами лубочных картинок, которые можно было просмотреть, а после использовать как салфетки. Ну, или сразу разложить на них еду.
Скиль сняла тяжелые башмаки, забралась на сидение с ногами и цапнула первый попавшийся пирожок.
- Это что? – спросила она, разглядывая начинку.
Йер принюхался.
- Похоже на ливер с луком, - оценил он. – Считается неблагородной едой. Дай мне тоже такой!
- А вкусно, - Скиль моментально проглотила «мужицкий пирог» и принялась за другой. – Ага, этот с тыквой, я узнала. Вот не люблю я тыкву, а тут хорошо получилось. Никогда в жизни не была такой голодной, мне всё-всё нравится!
Она выбрала круглую булочку, надкусила, и по губам тут же потекло ярко-красное варенье. Девочка смеялась, пытаясь одновременно жевать и облизываться. Йер зажал свой пирожок в зубах и поспешил жене на выручку, чтобы варенье не заляпало единственное доступное платье. Он сунул лубок прямо под подбородок Скиль как раз вовремя: большая липкая клякса украсила нос Простачка. Девчонка еще больше развеселилась:
- Верно мне говорили горничные – после брачной ночи всегда страшно хочется есть.
- Ха! – Йер мог бы высказаться на эту тему подробнее, но пирожок мешал. Пришлось жевать с неприличной поспешностью.
Тут новобрачная заметила, наконец, картинку.
- А что тут нарисовано? Уродцы какие-то. Ничего не понимаю. И написано как-то неправильно. Можешь перевести на нормальный язык?
Школяр посмотрел на лубок и в очередной раз за сегодня покраснел от смущения: то был недельной давности выпуск знаменитых «Развесёлых приключений Азадобля, магистра Любовных чар». В сундучке Йера в дормитории бережно хранились предыдущие десять листов.
- Нннуу... Если в общих чертах, то вот этот, белобрысый горбун, он же Купчина, не может поладить с женой. И нанимает специального мага, который знает любовные заклинания. А маг со своим слугой Простачком этим пользуются, - как можно общее пересказал сюжет школяр.
- А почему они на одной картинке изображены по нескольку раз? Это заклинание может размножать людей?
Йер фыркнул, разглядывая лубок – история действительно заканчивалась успешным размножением, впрочем, как и все приключения Азадобля.
- Нет, это просто такой стиль рисования. Осиная бумага хоть и дешевая, но тоже цену имеет, поэтому, чтобы экономить место, всю историю изображают сразу единым рисунком. Некоторые художники ставят отбивки между сценами, другие разделяют цепочкой слов, а третьи, как здесь, вообще не обращают внимания на такие мелочи. Главное, чтоб было весело.
Скиль еще немного повертела картинку, чуть сдвинув брови:
- Не очень-то смешно, по-моему.
- Может, выпуск неудачный? – студент забрал бумажку и выбрал для девочки другой лубок, с «Модной гусыней Мокролапкой». – В конце концов, это тоже развлечение для простонародья, нам с тобой полагается другие картины разглядывать.
- Нам много чего полагается, - буркнула Скиль, - но мы же никуда не спешим, да?
Йер пожал плечами.
За городом они еще успели полюбоваться отсветом заката на кочанах и тыквах, потом поля закончились, и потекла сероватая в вечернем сумраке пустошь. Перламутровые облака постепенно наливались свинцом, небо прокололи несколько ярких звездочек, но скоро исчезли в тучах. По крыше повозки начали постукивать редкие капли дождя.
Йер зажег лампу и подвесил на специальный крюк под потолком. Лампа сильно раскачивалась, отбрасывая жутковатые тени. Скиль следила за ней как кошка за мотыльком. В её глазах огонек отражался золотыми искрами, а иногда Йеру даже казалось, что зрачки юной супруги становятся узкими черными полосками. Правда, не вертикальными, а горизонтальными, как у козы. Или газели. Да, наверное, газель будет более уместно, чем коза, по отношению к жене, решил студент и уже совсем было собрался отвесить комплимент, но тут повозка содрогнулась и замерла. Кучер постучал кнутовищем в крышу:
- Приехали, молодые... господа. Берите вещи и бегом в дом, скажите там этим слепым курам, чтоб ворота отворили. Я не собираюсь бросать хозяйское имущество на дороге.
- За кого он меня держит? – шепотом возмутился Йер, но послушно подхватил два мешка и кожаный сундучок Скиль.
Девушка благодарно кивнула и в ответ набросила себе на плечо ремень школярской сумы. Супруги выскочили в кромешную тьму. Под ногами гадко чавкала глинистая грязь, дождь начал обрабатывать волосы и плечи, а кругом видны были лишь большие и не очень большие черные пятна на темно-сером фоне. Скиль сориентировалась быстрее:
- Иди ко мне, тут, похоже, калитка. Закрытая, правда.
Йер двинулся на голос и, действительно, нащупал дверцу. По опыту он знал, что в трактирных калитках обычно есть небольшое окошко, через которое можно просунуть руку и отодвинуть засов. Но тут ничего похожего не нашлось, поэтому студент решил задачку незаконным методом: перелез через плетень, цепляясь за колышки мешками, убедился в отсутствии собак и прочих охранных тварей, потом открыл сразу и калитку, и ворота. Кучер ответил из темноты довольным урчанием – похоже, он отлично видел и без света. Повозка въехала во двор, а молодожены побрели рядом, чтобы не споткнуться о какое-нибудь ведро или колоду.
Шагов через пятнадцать Йер заметил слабый лучик. Подойдя еще чуть ближе, студент опознал стену дома, закрытые ставни, за которыми горела свеча, и дверь. Разумеется, запертую. Не желая дожидаться милостей отцовского кучера, Йер начал колотить в дверь кулаком и ногой.
Стучать пришлось долго. Настолько долго, что даже Миччет успел вернуться. Обозлившись, он обрушил шквал ударов на ставни, и вот тут-то в доме послышалось какое-то оживление. Глухой гнусавый голос обложил незваных гостей бранью, в потоке которой Йер выделил несколько значимых слов:
- Какого... вы козлы или идиоты?.. не видите, написано на воротах – тут зараза! Куда прёте, придурки... коли не отворяют, значит, вы тут ... не сдались!
- Ого, - пробормотал кучер. – А я уж лошадь распряг. Вот не свезло-то, демонская сила! Ладно, студент, давай-ка обратно в повозку, больше, чем есть, уже не промокнем. В поле заночуем.
Йер послушно подхватил мешки, но тут Скиль положила руку ему на плечо:
- Эй, ты же лекарь! Хоть спроси, что у них там стряслось, вдруг всё не так страшно? Ужасно не хочется спать в мокрой одежде на короткой лавочке.
- Спятила, да?! По-твоему, лучше в заразном дому ночевать?
- Ты врачебную клятву давал!
- А вот и нет! – парировал Йер. – Клятвы дают, когда диплом бакалавра получают, мне до этого еще год учиться.
Девушка, судя по громкому плюху, топнула ножкой:
- Я не знала, что мне в мужья трус достанется. Как же ты со мной жить собрался, когда простого больного боишься? Ну Йер, ну миленький, ну сделай что-нибудь, ты ведь такой умный!
Проклиная упрямство благородных дам, студент буркнул:
- Мужик, кто у вас захворал? Какие симптомы?
- Чего? – Человек за дверью явно не понял такого любопытства. – Тебе какое дело, моль драная? Пошел вон, пока не подцепил лихоманку!
- Я медик, - еще тише проговорил школяр, - хочу знать, с чем имею дело. Мало ли что, вы тут слишком близко от города, вдруг мне придется в гильдию ехать, объявлять чрезвычайное положение и карантин?
- Слушай, парень, я таких умных словей не знаю, - голос стал еще гнусавее, - но если только ты мне голову морочишь, я тебе ... оторву ... запихну ... и заставлю ... и сожрать!
Скиль захихикала, Йер почему-то обиделся на это больше, чем на грубые речи мужика.
- А ты, дорогая, всё равно пока пойдешь в повозку! – мстительно сказал он. – Миччет, отведи госпожу... и захвати мешки, они мне уже хуже репы надоели. Скиль! Сумку мою отдай. Всё, уходи, чтоб ни ногой сюда, пока не позову.
Собравшись с духом, школяр еще раз постучал в дверь и снова подтвердил, что он медик. Стукнул засов. Нехотя человек с гнусавым голосом приоткрыл створку, но гостя впустить не спешил.
- Выкладывай, кто болен, чем болен, когда заболел, - устало скомандовал Йер. – И насколько всё плохо.
- По первости, похоже, купчина заболел и его слуга. Наверняка подцепили заразу на побережье и домой поехали, думали, тут их наши лекари на ноги поднимут. Только не успели – до нашего постоялого двора вчера добрались и слегли. Мы кабы знали, так нипочем бы не приняли, но их Шларка встречала, хозяйская дочка, она по малости лет не заметила, что гости больны. А потом уж не выкинешь на дорогу, толку не будет. Вот, Шларка следом занемогла, тоже как пошла шататься, да кровь из носу, да жар, да пот градом, а после вообще упала и ума лишилась. Лежит вон, песни поет да плачет. Потом мальчишка, который коней обхаживает, тоже слег. А нынче с утра хозяйка свалилась, днем повар, вечером хозяин, так что я тут один, похоже, еще двигаюсь.
- Все пока живы? – уточнил студент.
- Стонут, орут – стало быть, живы.
- Ну, тогда еще не так всё плохо. Раз уж купец несколько дней протянул, так и у хозяев твоих шанс есть. Ты девчонку можешь к окну поднести? Я на нее со двора гляну, чтоб в дом лишний раз не ходить.
Дверь захлопнулась. Йер перебрался к ставням, стараясь держаться поближе к стене – там меньше капало. Мужик попался обстоятельный: открыв ставни, он выставил на подоконник аж две масляные лампы, чтоб стало посветлее, а потом уже отправился за хозяйской дочкой. Школяр порылся в суме и вытащил шкатулку спешного осмотра. Полгода назад он вбухал в нее плату за целый месяц дежурства в городском морге, но считал, что затраты уже вполне окупились пользой.
- Вот она, Шларка, - представил больную слуга и осторожно вытянул руки с легкой ношей к окну.
Девочке на вид было лет семь-восемь, светлые волосенки, мокрые от пота, облепили красное лицо, рубашка прилипла к телу, ладони то и дело сжимались-разжимались.
- Ой, драконики, драконики летят! – пискнула Шларка, уставившись безумными глазами в потолок. – Кусаются! Ой, Матуня, они кусаются, больно, больно! Матууууня, спаси меня!
- Тшш, я здесь, малявка, - мужик неожиданно ласково чмокнул девчонку в ушко, - никто тебя не обидит, парень только глянет, и всё, пойдем баиньки.
Йер натянул перчатки из пропитанного ароматической смолой льна – мастер Паструм утверждал, что они хорошо предохраняют от заразы – и поймал ручонку Шларки. Пульс был частый, жар не самый сильный, но неприятный. Школяр кольнул тонкий палец иглой, выдавил каплю крови на смотровое зеркальце и засек время. Разноцветные камни начали менять оттенки, повествуя о составе жидкости. Йер знал наизусть примерно двадцать комбинаций, которые означают смертельные заразные болезни, а также помнил мудрые слова своих учителей: «Если зеркало и не показывает известной вам хвори, это не значит, что перед вами не может быть хвори неизвестной. Всегда будьте настороже!» На сей раз камни не показали ни чумы, ни холеры, ни иного жуткого мора, зато пробудились нефриты и хризопразы, свидетельствуя о присутствии в крови яда.
- Опа, - пробормотал школяр. – И чем это мы тут траванулись? Эй, Матуня, или как там тебя! Покажи мне ее лицо поближе.
Мужик осторожно смахнул волосы со лба девочки и почти положил ее голову на подоконник. Йер увидел сильно покрасневшие белки глаз, раздраженные ноздри, полопавшиеся распухшие губы и мелкую сыпь на щеках. Он взял лоскуток, смочил его под дождем и сунул в ноздрю ребенка. Шларка захныкала, попыталась выдрать тряпочку, но Матуня успел перехватить обе ручонки.
На сей раз другое зеркальце исследовало содержимое носа больной. Йер не часто прибегал к этому стеклышку, поэтому достал из шкатулки еще и таблицу условных обозначений. Приплясывая в луже от холода, он считывал показания зеркала и пытался найти нечто похожее на схемах.
- Я тебе так скажу, - сказал школяр, наконец, - похоже, тут какой-то летучий яд. Ну, или что-то вроде яда, не самого смертоносного для людей, но препакостного. Вы крыс не травили, часом?
- Вот еще. У нас шесть кошек-мышеловок, нам иное ни к чему.
- Ну тогда... – Йер задумался, перебирая варианты. – А что купец привез? Может, у него как раз какой-нибудь противокрысиный порошок просыпался? Сам нюхнул ненароком, и все, кто ему помогал, тоже попали.
- Не, он бы яд с этим товаром не взял, у него припасы для поваров. Примерно дюжина мешков морской копченой соли да горшки с пряностями, - сообщил мужик. – Ничего опасного, я в молодости на юге жил, там редкое блюдо без таких специй обходилось. Ох, я бы сейчас баранинки-то с нечарским перцем навернул! Знатная штука!
- Не знаю, не знаю, - Йер сейчас мечтал скорее о кружке чего-нибудь горячего, чем о еде. – Схожу-ка я на конюшню, посмотрю купеческий воз...
- У него фургончик с холщевой крышей, - уточнил Матуня.
- ... вдруг что замечу, - закончил мысль студент. – Лампу можно одолжить?
- Только не урони там. Не хватало мне еще и пожар тушить.
С лампой двор приобрел чуть более ясные очертания. Конечно, большую часть света скрадывал дождь, но Йеру с первой попытки удалось отыскать конюшню. С одной стороны к стойлам примыкал длинный навес на столбах, под которым держали телеги и фургоны гостей. Студент сразу опознал отцовскую повозку, но назло жене сначала занялся имуществом незнакомого купца. Утерев сопли, он заткнул нос затычками из пропаренного мха – такими часто пользовались школяры, работая в морге. Радуясь уже тому, что под крышей не каплет, Йер принялся обследовать фургон. Запах копченой соли проникал даже сквозь мох и приятно дразнил напоминаниями о гороховом супе, окороке или запеченной рульке. Ворочать тяжеленные мешки не хотелось, и школяр попытался наугад просунуть руку вдоль стенки. Но в перчатках пальцы ничего не чувствовали. Потыкав туда-сюда, Йер принялся разглядывать руки под светом лампы: кажется, на ткани остался красноватый налет, вроде кирпичного.
- Поди пойми, чего он туда насыпал, - пробормотал школяр.
На всякий случай, Йер подставил руки под струю воды, стекавшую по желобу, и долго тер перчатки, надеясь избавиться от неизвестной грязи. За таким ненапряжным делом хорошо думалось. Студент мысленно перебирал страницы справочников и пособий по составлению различных убойных смесей в домашних условиях. Если принять на веру слова местного работника, что купец вез исключительно пищевые продукты, то возможно, какая-то из трав, просыпавшись, вступила в реакцию с солью и породила новое, теперь уже ядовитое соединение. А что из съестного плюс съестное вдруг может стать несъедобным? Память ответа не давала, и Йер с отвращением понял, что мешки все-таки придется сдвигать, иначе до таинственного рассадника порошка не добраться.
Тут ему пришла в голову мысль позвать на помощь Миччела – в конце концов, кто из них двоих слуга? Сотворив для храбрости отвращающий знак, молодой человек решительно подошел к своей повозке и свистнул. Кучер, дремавший на крыше, недовольно заворчал, закашлялся, но полез вниз. Ступив на запятки, он неловко подвернул ногу и рухнул в сено, однако вместо ожидаемой брани Йер с удивлением услышал какое-то младенческое бульканье. Юноша со страхом поднял лампу и вгляделся в Миччела. По усам кучера текла кровь, глаза пересекали красные полосы полопавшихся сосудов. Слуга мычал что-то неразборчивое и тер, тер лицо большими мозолистыми кулаками.
- Скиль! – Йер рванул дверцу повозки.
Его жена сидела, все так же поджав ноги, и смотрела на игру света в грязной лампе. Кровь из носу у нее, благодарение небу, не шла, но и воспринимать действительность девушка явно не могла. Больше всего это напоминало действие одной дурман-травки, которую покуривали некоторые из студентов университета.
- Да чтоб вас всех! У меня ж никаких зелий на всю толпу не хватит! – завопил школяр.
Он выудил из сумы еще пару затычек и насильно впихнул их в ноздри Скиль. Та не сопротивлялась. Потом Йер сбегал и намочил злополучный головной платок, промакнул лицо девушки, стараясь не тереть, повторил процедуру еще несколько раз, пока Скиль не начала подавать признаки сознания. После этого студент натянул ей на руки еще одни тряпичные перчатки и громко, доходчиво несколько раз повторил:
- Не чесаться! Не трогать открытую кожу! А лучше всего, выйди под дождь, пусть он сам промывает всё, что налипло. Ты поняла?
- Угу, - получил он, наконец, ответ. – Что тут такое происходит? Мне показалось... какие-то золотые мухи летали.
- У тебя просто бред от отравления какой-то пакостью, как и у всех остальных, - сообщил Йер. – Потому что надо не геройствовать, а делать так, как нормальные люди – уезжать от заразного дома подальше и сообщать городским лекарям. Осталась – вот и получила.
- Не понимаю. Мы же не ели тут ничего... и не пили.
- А оно в воздухе летает, дорогуша. Какой-то порошок вон из того фургона просыпался. Я надеялся, что Миччет мне поможет мешки снять, да он тоже нанюхался до поросячьего визга. Ничего, потерпи, я попробую сам справиться. Главное, не три глаза и не трогай лицо. И никогда, никогда больше не бери меня на «слабо», женщина!
Скиль потерянно кивнула, бросила короткий взгляд на лампу под потолком повозки и вздрогнула от каких-то неприятных воспоминаний.
Разумеется, в одиночку разгрузить фургон Йер бы нипочем не смог. Поэтому он вернулся к дому и, не особо колеблясь, забрался через окно внутрь. В конце концов, если там горел свет, значит, это либо комната Матуни, либо караулка, и в любом случае, мужик туда придет.
- Матуня! – громким шепотом позвал школяр. – Где ты там?
Он высунулся в темный коридор и сразу заметил мерцающий огонек свечи наверху лестницы. Йер постучал по двери и еще раз позвал. Матуня перевесился через перильца, на лице его было написано несказанное удивление.
- Парень, ты зачем сюда забрался? – тоже шепотом, но куда более громогласным, осведомился мужик. – Заразишься ведь, отравишься!
- Похоже, яд у купца из фургона просыпался, - отмахнулся Йер, - а через него и через повозку попал на всех, с кем гость пообщался. Может, погладил девочку по голове или руку пожал – вот и пошла гулять болячка. Сейчас самое время добраться до источника и убрать порошок, пока дождь идет, мокрый-то, он никуда дальше не полетит. Пойдем, поможешь мешки передвинуть!
Матуня немного посомневался, потом как-то робко спросил:
- А ты мне такие рукавицы дашь? Чего-то боязно голыми руками за всякую дрянь хвататься.
- Мои на тебя не налезут, но ты возьми любые, какие найдешь, потом просто вымоешь в проточной воде. Все равно, тут придется кучу вещей перестирать… и людей.
Когда Матуня раздобыл себе перчатки (не иначе как у хозяина позаимствовал, уж больно хороша была кожа), отважные борцы с отравой пошли ворочать копченую соль. Мешки были тяжеленные, соль хрустела, аппетитные запахи заставляли желудок подвывать, но школяр крепился из всех сил. Когда шестой куль упал на землю, на дне фургона показались горшки с пряностями.
- Вот дурак, кто ж такие тонкие в дорогу берет? – подивился Матуня. – Да еще вниз поставил. Конечно, мешками могло и раздавить. Под это дело надо ларь брать или бочки, туда все горшки убрать, тогда и…
Не вслушиваясь в рассуждения помощника, Йер поставил фонарь поближе и принялся осторожно доставать глиняные сосуды. Горшочки были запечатаны по всем правилам, снабжены этикетками и оплетены какой-то лозой. Пришлось повозиться, сдвигая оплетку и убеждаясь, что стенки целы. Повезло на четвертом горшке – трещина обнаружилась чуть ниже горловины, причем видно, что дыра в сосуде была давней, просто ушлый продавец заклеил ее рыбьим пузырем и прилепил сверху тряпочку с надписью «Арчхой». Видимо, в дороге от тряски или тяжести мешков пузырь лопнул.
- Что это такое – «арчхой»? – спросил Йер.
Матуня хмыкнул:
- А, то у нас называется шаманским перцем. Забористая штука, идет в горячие напитки и в красные соусы к…
- Мужик, не увлекайся, - попросил школяр. – Мне бы знать, насколько он вредный. Можно ли им просто так отравиться?
- Нет, конечно! – возмутился любитель острых блюд. – Это отличный перец, чистое золото. Только вот его в этом горшке столько, что всему городу на три года хватит. Знаешь, как правильно держат арчхой? В медном, вот таком малюсеньком кувшинчике с двумя горлами. Когда надо, снимают пробку с узкого горлышка, опускают сухую соломину, и вот сколько налипло, столько на одну порцию и берут. Больше нельзя – говорят, духи могут обидеться.
- Угу, похоже, уже обиделись, - пробормотал Йер. – Посвети мне, я должен в книге посмотреть.
Он вытащил подаренный травник и поискал по указателю. Арчхоя там не оказалось, зато, к несказанному облегчению, студент обнаружил там шаманский перец.
- Люблю шпаргалки! – Йер радостно зашелестел страницами. – Баронесса, вы просто прелесть! Эй, Матуня, глянь на картинку, похоже?
Мужик пожевал губами и кивнул:
- Вроде как. И чего там пишут? Рецепты какие-нибудь?
- Да, как же. Пишут, что в давние времена эту штуку использовали малограмотные ведуны, чтобы побыстрее входить в транс… ну, чтобы предсказывать будущее или с покойниками разговаривать, понятно? Это уж в нашем веке какой-то дурак додумался использовать арчхой как приправу, голову бы ему оторвать, кулинару хренову.
Матуня поднес к лицу ладонь, перепачканную чуть влажным молотым перцем:
- Выходит, если я сейчас лизну, я будущее увижу? Во забава-то!
Он было высунул язык, чтобы немедленно осуществить свою затею, но Йер успел дать ему по руке:
- Стоять! Прежде чем шаманить, подумай о хозяевах! О девчонке этой, Шларке, подумай: если ты тоже начнешь драконов ловить, она ведь без ухода умереть может! Прекращай, мужик, как будто и без тебя забот мало.
- Нуууу… тоже верно, - вздохнул Матуня и пошел смывать соблазн.
- У вас в хозяйстве какая-нибудь смола есть? Надо чем-то дыру замазать, чтоб еще больше не просыпалось. А еще лучше, большой горшок, чтоб этот целиком туда влез, тогда сверху крышку запечатаем, будет надёжнее.
- Из-под солений только.
- Да какая разница! Только бы без трещин.
На поиски вара и другого горшка ушло примерно столько же времени, сколько на разгрузку мешков, и когда Йер закончил размазывать черную липкую массу по стыку крышки, дождь стих, а небо быстро побледнело.
- Вот демоны, всю ночь провозился, - вздохнул школяр. Он чувствовал себя преотвратно и только робко надеялся, что одежда была достаточно плотной и мокрой для проклятого перца. Не хотелось бы свалиться под самый финал подвига.
Йер и Матуня вышли из-под навеса. Матуня хозяйственно затушил лампу:
- Светает. Нечего масло переводить.
Студент покорно кивнул. Сейчас ему предстояло спешным образом вернуть разум своему кучеру, а это дело требовало куда больше сил, чем оставалось.
- В общем, так, - сказал он, потягиваясь и снимая плащ. – Работы тебе на ближайшие дни хватит. Ты, как человек, к перцам с детства приученный, сегодня побудешь прачкой. Есть тут поблизости речка или ручей? Надо собрать всю одежду, в какой вчера-позавчера ходили, все белье постельное и нательное и прополоскать в проточной воде. Хорошенько прополоскать, чтоб ни крупинки не осталось. Своё тоже не забудь, ты сегодня больше всех в арчхое извозился. Вообще, чего время тратить, снимай сразу, пока стесняться некого. А заметят – скажешь, что у них бред перечный был.
Оба разделись догола и за плетнем несколько раз окатились водой из колодца. Йер тут же окоченел, а Матуня, похоже, к таким упражнениям был привычен. Пока студент, стуча зубами, выковыривал из носу размокшие затычки, его напарник с посвистом собрал свою одежду в ведро и поволок куда-то в заросли орешника. Йер кое-как скатал в плащ штаны и праздничный камзол, обмотал поверх рубахой, рассудив, что она должна была остаться самой чистой, а после отправился к повозке.
Миччет валялся в отключке там, где упал. Школяр постучал в дверцу:
- Это я, Скиль. Только не смо…
Дверца распахнулась, и девушка уставилась на голого мокрого мужа. Её глаза расширились настолько, что Йер даже испугался.
- Не смотри, говорю! Лучше найди мне сухую одежду, хоть исподнее. Я тут скоро околею от холода.
Скиль сморгнула, исчезла в глубине повозки и через несколько минут просунула в приоткрытую дверь робу ученика-аптекаря:
- Это подойдет? Я не знаю, где искать штаны.
- Потом сам разберусь, - проворчал Йер, ныряя в спасительное тепло шерстяного балахона. – Ладно, я уже почти закончил, сейчас Миччета раздевать буду, так что не вылезай и не подглядывай.
- Больно надо, - донеслось из полумрака. – А вот эти пробки из носа можно вынуть?
- Только когда уедем подальше. Тут всё пропахло ядовитым перцем, фургон-то совсем рядом стоит.
Вытряхнув кучера из одежды, он сел на бочку, чтобы еще раз при мутном утреннем свете перечитать описание арчхоя. Потом достал ступку, несколько пузырьков с ингредиентами , мерные ложки и чашку, привычным ходом влез в дом через окно и отправился на кухню готовить отвар. Матуня застал молодого лекаря, когда тот уже сцеживал мутную жидкость в кувшин.
- Постирал?
- Пока только своё, - сознался мужик. – Сейчас пойду Шларкины вещи собирать.
- И её можешь тоже на речку прихватить, девочку надо отмыть как следует. Молоко свежее есть?
- Только топленое. С вечернего удоя привезут на рассвете, тут одна баба торгует…
- Вот как привезут, - перебил Йер, - так отмеришь пинту, согреешь не до кипятка и прямо туда, в молоко, нальешь пять ложек отвара. И сразу заставь девчонку выпить как можно больше, в идеале вообще всё. Взрослым дашь по десять ложек на пинту. Запомнил?
- Не дурак небось, - обиделся Матуня.
- Как силы будут, всех тащи на речку и отмывай добела. Куры в хозяйстве имеются? Собери яйца и желтком волосы промывай. Мокрой тряпкой по дому пройдись, потом тряпки все эти сожги от греха подальше. В общем, чистить, чистить и чистить, чтоб в воздухе ни крупинки перца не осталось. А мне дай, что ли, топленого, попробую своего кучера поднять. Как он есть свежеотравленный, так, может, и топленое молоко сгодится?
Матуня нырнул в погреб и появился оттуда с большой корзиной снеди. Два кувшина, покрытые запеченой корочкой, были обложены колбасой, сосисками и мочеными яблоками. Матуня добавил к этому еще и половину пшеничного хлеба:
- Держи, парень. Ты не злись, что я ночью тебя послал, просто боязно было одному.
Йер скептически окинул взглядом здоровенного мускулистого детину и постарался проглотить улыбку. Просто кивнул в ответ.
- Если Миччета подниму, то на ближайшей почтовой станции пошлю гонца к нормальному лекарю, - пообещал он. – Так-то, думаю, все должны теперь за два-три дня оправиться, но девчонка уж больно хлипкая, пусть ее еще разок посмотрят. Найдешь пару кругляшей для дипломированного медика?
- Ради Шларки-то? Сыщу как-нибудь, - мужик улыбнулся. Зубов у него явно не хватало. – Так я пойду к ней?
- Угу. Удачи!
- И тебе, парень.
Йер, спотыкаясь под тяжестью корзины, побрел под навес.
Облитый молоком и водой голый кучер стал подавать признаки разума только с пением петухов. Со стоном Миччет перевернулся на живот, взвыл, когда острые соломинки впились в чувствительные места, и открыл все еще красные воспаленные глаза. На шум из повозки вылетели рубаха и подштанники, а женский голосок полушепотом сообщил:
- Одевайся потише, пожалуйста. Мой муж спит.
-
-
12.02.2024 в 23:08Хотел бы поделиться с вами своим недавним опытом поиска качественного автосервиса в Оренбурге. После длительного выбора, я наконец нашел то место, которым действительно остался доволен — AutoLife56.
Что мне особенно понравилось в AutoLife 56, так это мастерство специалистов каждого специалиста этого сервиса. Мастера не только с учетом всех требований решили проблему с моим автомобилем, но и предоставили ценные советы по его дальнейшему обслуживанию.
Мне кажется важным поделиться этой информацией с вами, так как знаю, насколько трудно порой найти действительно надежный сервис. Если вы ищете качественный автосервис в Оренбурге, рекомендую обратить внимание на AutoLife, расположенный по адресу: г. Оренбург, ул. Берёзка, 20, корп. 2. Они работают с 10 утра до 8 вечера, каждый день, и более подробную информацию вы можете найти на их сайте: https://autolife56.ru/.
Надеюсь, мой опыт окажется информативным для кого-то из вас. Буду рад знать вашу реакцию, если решите воспользоваться услугами AutoLife56.
Ремонт двигателя
Ещё ссылки
Обзор: рекомендуемый автосервис в Оренбурге - сервис AutoLife56 Использование качественного автосервиса в Оренбурге завершился успехом: АвтоЛайф 56 Опыт использования надежного автосервиса в Оренбурге завершился успехом: AutoLife56 Вашему вниманию представляем достойный внимания автосервис в Оренбурге - сервис AutoLife56 Вашему вниманию представляем лучший автосервис в Оренбурге - автосервис AutoLife ea440d9
-
-
20.02.2024 в 06:09eroscenu.ru/?page=38460
eroscenu.ru/?page=22387
eroscenu.ru/?page=36824
eroscenu.ru/?page=37886
eroscenu.ru/?page=24301
eroscenu.ru/?page=8047
eroscenu.ru/?page=28425
eroscenu.ru/?page=17418
eroscenu.ru/?page=4752
eroscenu.ru/?page=49986
eroscenu.ru/?page=15201
eroscenu.ru/?page=30024
eroscenu.ru/?page=27946
eroscenu.ru/?page=49547
eroscenu.ru/?page=44777
eroscenu.ru/?page=5847
eroscenu.ru/?page=42244
eroscenu.ru/?page=24254
eroscenu.ru/?page=20873
eroscenu.ru/?page=31498
кинематографические ссылки исторические ссылки гастрономические ссылки важные ссылки отборные ссылки ссылки образовательные ссылки ссылки обучающие ссылки отборные ссылки dea440d